В руке он держал сачок. Холмс с одного взгляда понял, куда повернут события, и предельно вежливо обратился к экономке:
- Миссис Бэрримор, не могли бы вы нас оставить на минутку? Эксперимент, о котором я говорил, совершенно секретный. За ним могут наблюдать только непосредственные участники.
Супруга дворецкого закивала головой в манере китайских фигурок и попятилась к выходу. Сыщик предусмотрительно расположился перед дверью, загораживая обзор в замочную скважину.
- Приступим? - посмотрел он на Стэплтона.
Энтомолог тихо свистнул. Чёрный мышонок тотчас очнулся и вихрем налетел на недруга. Не успел Хьюго очухаться и занять оборону, как его одним ударом сшибло в заботливо подставленный сачок. Рыжий разбойник пищал, бился, верещал, но выбраться из сетки не мог.
Движением фокусника, который готовится показать свой коронный трюк, Джек залез в карман и извлёк небольшой флакончик.
- Что ещё за... - начал было сэр, со своей канадской непосредственностью, но Холмс поднёс палец к губам и в комнате снова установилась тишина, нарушаемая лишь бешеным шебуршаньем Хьюго.
Отвинтив пробку, энтомолог просунул руку в сачок. Комок рыжего меха завозился яростнее прежнего, а потом как-то сразу затих.
- Вуаля! - Джек за лапки вынул из сетки обмякшее тельце.
- Ты убил нашего прапрапра... в общем, прадеда, - непонятно было восхищён Генри, напуган, или два в одном.
- Зачем же так круто, - кузен поднёс мышонка к его лицу. Генри отдёрнулся, но тут увидел, что прадедушка глазеет на него вполне живыми, хотя и окосевшими, как у пьяницы, гляделками. Из пасти свисал малиновый язычок.
- От дозы, которую я ему дал, вечным сном засыпают только бабочки, - пояснил Джек, будто читал лекцию по своему любимому предмету школьникам Сент-Оливера. - А сейчас мы угостим наше солнышко вкусной конфетой.
Без всякого принуждения мыш Хьюго начал лизать предложенный ему леденец в полоску. Глаза его при этом вращались по кругу, кажется, от удовольствия.

- Обратите внимание, - продолжал лекцию натуралист, - добровольно и практически с песней.
Видимо, призрачная сущность замедляла действие волшебной карамельки. Хьюго лизнул её раза три и даже попытался поглодать с краю, прежде чем чары подействовали. На ладони Стэплтона лежал уже не живой мыш, а премиленькая фарфоровая фигурка с ещё расфокусированными голубыми глазами.
- Ух ты моя игрушечка, - улыбнулся Джек, будто успел забыть обо всех выходках предка за сегодняшний насыщенный день. - Давайте табакерку, мистер Холмс.
Сыщик откинул черепаховую крышку, и фарфоровые лапки Хьюго крепко вцепились в пружинку, как будто были изначально для неё предназначены. Щёлкнул замочек, пресекая новые шалости фамильного духа, по крайней мере, до ближайшего Хэллоуина.
- Вот пускай теперь приходит в себя, - перевёл дух Генри, менее отходчивый по натуре. - Ого, смотрите!..
Волшебная конфета, которую Джек положил на стол, вдруг замерцала и растаяла в воздухе, не оставив даже следа на лакированной столешнице.
- Чудеса кончились, - с ноткой сожаления прокомментировал знаменитый сыщик.
- Кажется, на сегодня розыгрышей хватит, - не без облегчения прибавил сэр. - Не знаю как вы, а я лично не прочь подкрепиться. - Он распахнул дверь в коридор. - Бэрримор! Ужин готов?
- Овсянка, сэр! - лаконично провозгласил дворецкий свою фразу-пароль и вкатил в гостиную столик с накрытыми блюдами.
Генри разочарованно скривился, но менее привередливый Джек и Холмс, равнодушный к разнообразию несладкого стола, дружно подняли крышки. Комнату заполнила божественная смесь запахов - супа из форели, жареной утки и яблочного крамбла. Словом, всего, чего не хватило на всех в ходе первоапрельских приключений.
- А как же?.. - поперхнулся Генри, наблюдая, как Боська бесцеремонно сгребла с тарелки румяную ножку.
- С первым апреля, джентльмены! - не утратив ни капли достоинства, довольно улыбнулся в бороду Бэрримор.

Сердце Холмса встрепенулось. Неужели, Та Женщина? Но лицо под шляпой оказалось совершенно незнакомым, хоть и красивым.
- Патрика не видели? - спросила особа таким тоном, будто весь мир ей чем-то обязан.
- Кернса гарпунщика? - уточнил Холмс, сверившись с внутренней картотекой.
- Нет, - скривилась красотка, - Редферна. И это скорее я его загарпунила. А почему вы на меня не смотрите,  не восторгаетесь? Я велю отрубить вам головы!
Услыхав такое, резиновый Генри рванул, как торпеда и в момент вынес сыщика за пределы этой истории. Похоже, физнагрузка пошла баронету на пользу - он сразу как-то сдулся и снова приобрёл человеческий вид. Однако, увы, по-прежнему превышал размеры дверцы. Холмс проверил, не пропал ли Стэплтон за время их отсутствия. Нет, энтомолог продолжал полёживать на травке, словно всё происходящее за пределами сада его нисколько не касалось. Генри стал зелёным от зависти.

- Если мы не попадём в сад, я и сам кому-то голову откручу! - сердито пообещал он.
- Здешняя атмосфера на вас плохо влияет, - буркнул Холмс. - Но, если мы хотим перемещаться по этой кинопанораме, нам нужно средство, позволяющее подстраивать свой рост под обстоятельства.
- А для этого надо что-нибудь съесть или выпить, - Генри прошёлся вдоль картин. - Но, похоже, всё съедобное уже закончилось.
- Не совсем, - уточнил Холмс через пару минут и показал на очередное полотно, изображавшее, судя по всему, семейное гнёздышко. За обеденным столом разместились Стэплтон, хорошенькая леди (похожая на Бэрил, но не она) и маленькая девчушка, а перед ними на блюде лежал один-единственный немного подтаявший зелёный леденец.
- Лизнёшь с одной стороны - мы уменьшимся, с другой - увеличимся, - странным голосом произнесла юная особа, и конфетина соскользнула с картины прямо в руки Холмсу.
- Нет уж, на это раз я сам, - сыщик отстранил Генри и положил леденец на язык. На картине вроде бы ничего не изменилось, но теперь стало очевидно, что комната на ней кукольная, а хозяева сделаны из фарфора.

Метаморфоза Холмсу не понравилась, но он всё же рискнул лизнуть леденец в уменьшающем направлении, и очень быстро оказался вровень с дверцей. Тем же манером поработал над своим ростом Генри. К их появлению в саду почти ничего не изменилось - только Боська успела надеть солнцезащитную шляпу и пыхтя раскрашивала белые розы на кусте в красный цвет.
- Генри, мистер Холмс! - Джек приветственно помахал. - Что-то вы задержались. И выглядите как-то странно. Как... как игрушечные!
С нехорошим предчувствием Холмс взглянул на свои руки. Они превратились в фарфоровые.
- Скорее уходим отсюда! - схватил он сэра за рукав.
- Чего это? - заартачился Генри. - Мы только пришли!
- Он прав, - неожиданно поддержал родственника Джек. - Слишком поздно, мистер Холмс. Слышите? Сюда идёт наша королева. Не хочу вас пугать, но с теми, кто из фарфора, у неё разговор короткий - в шкаф и на ключ, пожизненно. А не понравится изделие... его скинут во-он с той горки. Её называют фарфоровой, потому что внизу куча осколков.

- Я не хочу быть осколком! - громогласно запротестовал Генри. - Я гражданин свободной страны. Так и передайте этой вашей королеве!
- Ну и что же с вами делать? - Джек наклонился к Боське, заглянув под поля её шляпы. - Родня всё-таки. А мистеру Холмсу я вообще свободой обязан.
- Ур-р, - проворчала Боська и лапой раздвинула кусты. Осторожно пробравшись между ними, Холмс и Генри, к собственному удивлению, очутились на миниатюрной, но вполне настоящей железнодорожной платформе. Вдоль неё через зелёные поля и до горизонта вились тоже самые настоящие рельсы. А на рельсах вместо паровоза с вагонами стояла пара картонных коробок на колёсах. На крышке каждой значилось:
"ЗАНИМАТЕЛЬНЫЙ ПОЕЗД. САДИТЕСЬ!"
- Здесь нас точно не найдут! - Генри мигом шмыгнул в коробку и накрылся крышкой. - Всё-таки Джек голова!
- Я бы ему палец в рот не положил, - буркнул Холмс и, убедившись, что двоих коробка не выдержит, забрался во вторую. Раздался свисток, и необычное транспортное средство плавно тронулось с места.

Поезд шёл ровно, без тряски. Однако сыщика раздражало, что в стенках не прорезали окошки, поэтому он не видит, куда его везут. "Как товар в упаковке... Стоп. А вдруг это и правда коробка для товара? Всё-таки Стэплтону доверять я бы не стал..."
Его размышления прервал несильный трях. Поездная коробка остановилась. Чьи-то руки подняли крышку и потянули Холмса на свет. Глазам его предстал шкаф, о котором упоминал Джек. "Ну, хоть не разобьют", - мелькнуло в голове. Сыщик вздохнул с облегчением, увидев на полке, куда его водрузили, огорошенного Генри. На данный момент они в безопасности, значит, можно осмотреться и подумать, как выбираться из новой передряги. Щёлкнул ключ, гигантская фигура, от которой в поле зрения находился только жилет, вышла из комнаты. Хлопок двери и наступила тишина. Впрочем, ненадолго.
- Смотрите, мистер Холмс! - услышал сыщик крик Генри. - Он здесь! Стоит, как ни в чём ни бывало! Ах ты, Иуда!
- Побереги порох, братец, - откликнулся другой голос, с узнаваемой иронией. - Мы теперь на одной полке.
Холмс повернул голову, как на шарнирах и увидел неподалёку от Генри фигурку Джека Стэплтона. Компанию энтомологу составляла такая же сувенирная Боська.
- Кого же мы видели на лужайке? - впервые за карьеру сыщик был сбит с толку.
- Кого же, как не моего пращура Хьюго? - Джек, похоже, хотел выдать фирменную усмешку, но не смог - лицо совсем офарфорилось, перестав пропускать мимику. - Внял вашему совету - отделять лицо от того, что его оформляет.
- Подлец! - знай, разорялся Генри. - Вот кто этот Джан Ку! И теперь мы в его котлекции... комплекции...
- Ты хочешь сказать, в коллекции? - приоткрыл Джек фарфоровую щель рта. - Так и есть. Одним махом убрал всех, кто стоял между ним и Холлом. Наследника первой очереди, наследника второй очереди, и заодно детектива, который за ними приглядывал.

- Хотелось бы знать, как ваш Хьюго собирается жить в Холле, - проворчал Холмс, - если он призрак.
- Поверьте, большинству призраков это не мешает, - саркастически отозвался Джек. - Тем более наш предок не стенает, цепями не звенит и кровавые пятна не малюет.
- Всё равно, нельзя позволить, чтобы какой-то беспутный барабашка хозяйничал в моём законном владении! - негодовал Генри.
- Тебя из владения как раз никто не выселяет, - продолжал язвить энтомолог. - Мы здесь в любом случае прописаны пожизненно... ну, пока о каминную решётку не шваркнут.
Холмс, хоть и не имел возможности наморщить фарфоровый лоб, старательно напрягал мозг в поисках выхода из шкафа и из положения.
- Нам нужно найти увеличительный леденец, - объявил он. - Я убрал его в карман, но не помню, где он был, когда мы садились в занимательный поезд. Сейчас его, во всяком случае, при мне нет.
- Эх, вы... - Генри, воззрившийся было на него с надеждой, моментально увял.
Боська философски звякнула фарфоровым тявком, будто хотела сказать: "К чему печалиться о том, чего теперь уж нет?"
- Хьюго сущность нематериальная и съесть леденец не мог, - продолжал дедуктировать сыщик. - Вспоминайте, джентльмены, где в Баскервиль-холле хранят конфеты?
- Конфетница в серванте, на третьей полке, - первым сообразил Джек. - Бабочками расписана. Осталось туда подняться.

- И кто за это возьмётся? - поскучнел сэр. - Может мы и бьютифул, но бьющиеся.
- Я, - Холмс легонечко стукнул одной фарфоровой ладошкой о другую. - Хоть вися над Рейхенбахом я состоял из костей и мяса, одно неловкое движение и от меня осталось бы мокрое место. 
- Я с вами, - вызвался Джек. - Вы этот сервант второй раз в жизни видите, а я его за визиты в Холл изучил не хуже, чем гримпенскую трясину. Так что, с вашего разрешения, пойду впереди.
Боська снова издала короткое "звяк".
- Нет, дружок, - Джек потрепал её по блестящему загривку. - Я не могу рисковать ещё и тобой. К тому же, кто-то должен помочь Генри следить, не появится ли Хьюго.
Генри открыл рот, но тут же закрыл. Даже ему было ясно, что сейчас не время для споров.
Джек вскарабкался на плечи Холмсу, что не так легко было сделать, когда фарфор скользит по фарфору. Ухватившись за край полки он подтянулся, затем потянул сыщику руку и втащил его за собой. Глаза Генри, хоть и нарисованные, округлились от испуганного восторга.
И тут Боська зазвякала, что твой колокольчик. К серванту двигался... нет, не жилет, в котором щеголял Хьюго, а женская униформа. Они совсем не приняли в расчёт миссис Бэрримор.

- Быстрее! - Холмс юркнул за кофейную чашку и едва успел втащить за собой Стэплтона, как огромные стеклянные двери распахнулись. К счастью, перед глазами миссис Бэрримор оказалась вторая полка с Боськой и Генри.
- Ой, откуда такие миленькие? - экономка двумя пальцами взяла за талию своего работодателя и осмотрела со всех сторон. - Надо же, фарфоровый ковбой. Кого-то он мне напоминает... И собачка просто прелесть, только почему зелёная? Ох уж это модерновое искусство, - не переставая трещать, миссис Бэрримор привстала на цыпочки, стянула с полки конфетницу и, высыпав туда полжестянки карамелек, поставила на место. - Схожу принесу метёлочку, надо протереть этих лапушек от пыли...
- Чёрт возьми, я уж думал, оглохну, - вздохнул Джек, выглядывая из-за чашки. - Но как мы теперь найдём наш леденец среди целой кучи?
- Элементарно, дорогой Стэплтон, - улыбнулся Холмс. - Это же классика дедуктивного метода - форма и содержание. Конфеты миссис Бэрримор все в бумажках, а наша - нет. - Он задел что-то локтем и поднял голову: - А это что ещё? Табакерка?
- По-моему, - подтвердил Джек. - Только без чёртика. При мне её ни разу не открывали. Слушайте, а если Хьюго туда заманить?

- Отличное пристанище для фамильного призрака, - кивнул Холмс. - Только я в охоте на них не силён, мне проще с преступниками из плоти и крови.
- У меня есть план, - Джек возбуждённо заходил по полке, стуча фарфоровыми штиблетами. Но, чтобы его осуществить, один из нас должен стать нормальным и заманить сюда Хьюго.
- Кто же? 
- Вы, разумеется! Сами сказали, что охотник за привидениями из вас никакой. А я его прихлопну, как бабочку сачком.
- Мне не хотелось бы бросать вас в таком... хм... состоянии, - засомневался сыщик.
- Ради моего Холла я готов на любой риск, - отмёл его возражения Джек. - Лижите, но, как только начнёте увеличиваться, сразу прыгайте на пол. Не то вы мне весь сервант в щепы разнесёте.
Холмс аккуратно лизнул полосатую конфету и точас почувствовал, что его макушка упирается в полку.
- Сработало! - радостно крикнул фарфоровый Стэплтон.
- Получилось, получилось! - подпрыгивал Генри.
- Уи-и-и! - провыла Боська всё с той же звонкостью.
Сыщик свесил удлинившиеся ноги с полки и наклонился вперёд. Через пару секунд он соскользнул с краешка полки без всякой опасности для своего снова человеческого тела. Испытывая невероятное облегчение от возвращения в нормальный мир с его физическими законами, Холмс вышел из гостиной, ожидая, что навстречу ему попадётся миссис Бэрримор. Однако, едва ступив за порог, он нос к носу столкнулся с копией оставленного в серванте Стэплтона. Хотя, нет, одно отличие, незамеченное им раньше, было - сумасшедшинка в светло-голубых глазах. При виде Холмса они сделались куда более вменяемыми и до крайности изумлёнными. Впрочем, Хьюго не был бы Баскервилем по самой изворотливой линии славного рода, если бы в мгновение ока не придал себе беззаботное обаяние своего потомка.
- Ба, мистер Холмс! Какими судьбами! Не скрою, вашего визита я ждал меньше всего. Решили сделать мне первоапрельский сюрприз?
"Не могли же мы не отблагодарить вас за целое утро розыгрышей", - подумал сыщик ехидно.

- Да нет, сэр Баскервиль, - ответил он привычным суховато-деловитым тоном, - я к вам нынче в профессиональном качестве. Видите ли, в одном из западных графств ограбили особняк. Похищена целая коллекция предметов старины. И одна из ниточек привела меня к вашему дому.
- Неужели вы думаете, что фамильные призраки прячут в моём замке краденое добро? - небрежно рассмеялся Хьюго. Смех тоже выдавал мятежного духа: инфернальные нотки не давали ему звучать так же беззаботно, как у Стэплтона.
- Чтобы прийти к выводам, мне нужно проверить все факты, - не смутился Холмс. - Вы позволите осмотреть ваш сервант? Разумеется, в вашем присутствии.
На лице мнимого холловладельца не дрогнула ни единая жилка.
- Отчего же, прошу.
Между тем Стэплтон обошёл вокруг табакерки и вскоре обнаружил то, что и искал, - заводную ручку. "Проверим, не сломалась ли", - пробормотал он себе под нос и навалился на неё, как каторжник на рудничный ворот. Вообще-то плечи у Джека были крепкие, как у всякого умелого пловца, но когда вместо мышц фарфор... Ну что стоило попросить Холмса переставить наверх сэра Генри? Ему показалось, что руки вот-вот отломятся, а со лба вместо пота потечёт глазурь, но тут серебряная ручка поддалась и сама сделала два оборота. Крышка приподнялась, и прямо на энтомолога уставилась пара васильковых глаз-бусин. Вместо чёрта наружу, расправив крылья, выпорхнул летучий мышонок. Мышонок как мышонок, только глаза голубые, в тон бантика на шее.

- Как тебя зовут? - машинально брякнул Джек, задним числом вспомнив, что если он одушевлённая игрушка, это не значит, будто все вокруг такие же.
- Ж-жек! - прожужжал мышонок и закачался на пружинке.
- Надо же, тёзка, - вслух удивился энтомолог, по-прежнему считая, что в мыша вмонтировано устройство, с помощью которого он издаёт простые звуки, скорее всего бессмысленные. Однако, не заставивший себя ждать ответ развеял остатки скепсиса:
- А ты тож-же Ж-жек? Интер-ресно!
- Кто у тебя там ещё? - крикнул снизу Генри. - Снова здорово первоапрельская фигня?
- Генри, подожди, - попросил энтомолог. - Наш новый друг решит, что ты плохо воспитан. Не обращай внимания, дружок, - обратился он к мышонку. - Мой кузен просто нервничает. Видишь ли, мы не всегда были такими, как сейчас.
Мыш опять закачался, с любопытством разглядывая Джека.

- Да, но как же наш план? - запоздало сообразил энтомолог, позабыв о собеседнике. - Когда я предлагал заманить Хьюго в табакерку, то и понятия не имели, что в ней кто-то живёт.
- Отж-ж-жать мой домик? - с поразительно знакомыми интонациями застрекотал голубоглазый летун, поднимая крыльями очень даже ощутимый ветер.
- Это была крайняя необходимость, - объяснил Джек. - Нас с друзьями заколдовал фамильный призрак. Недоволен, оказывается, что его срок принимать наследство давно истёк. - Фарфоровый лай Боськи снизу напомнил ему, чтоб не увлекался. - Хм-м... может, уступишь ненадолго место этому рейдеру, а там мы что-нибудь придумаем?
- Не мож-жу, - покачал ушастой головой мыш. - Я ож-живаю только на Хэллоуин. И то меня ни раз-зу не выпускали полетать, ты пер-рвый.
- Бедняга! - не сговариваясь, воскликнули кузены. Генри мигом вспомнил вынужденный противомастифий локдаун в Холле, а Джек представил себе камеру предварительного заключения. И тут его осенило.
- У нас же есть оживительная конфета. Если лизнёшь, станешь настоящим большим нетопырём!
- Ж-жить на чер-рдаке? - с сомнением протрещал тёзка. - Ж-жевать комар-ров? Спать вверх тор-рмашками? - и закачался интенсивней прежнего. - Ур-ра! Хочу!
Боська встретила его порыв благодарным лаем.
Не теряя времени, Джек поднёс к нарисованному язычку мыша тяжёлую скользкую конфету и едва успел отпрянуть. Мохнатое чернокрылое пушечное ядро вылетело из шкафа, опрокинув пару рюмок, и закружилось под потолком, словно пробуя мускулы.
- Ну красавец! - восхищался Джек. - А теперь, будь добр, тёзка, подними наверх моих друзей - собачку и ковбоя.
Не успел Джек-мыш разжать когти, как дверь в комнату снова открылась.

- Мой сервант к вашим услугам, мистер Холмс! - услышал Джек насмешливый голос, чертовски похожий на его собственный. Пока Хьюго присутствовал в его жизни в качестве портрета, он даже не задумывался, что общие у них не только лицо и характер.
Холмс открыл дверцу и вооружился походной лупой.
- Гм, - сыщик навёл увеличительное стекло на фигурки Джека, Генри и Боськи. - Какие любопытные образчики. Вот этот - один в один вы. Да и в фарфоровом ковбое есть что-то знакомое.
- Разумеется, - охотно подсказал лже Стэплтон. - Это я, Генри и Боська. После успеха книги вашего друга доктора Ватсона кто-то выпустил мини коллекцию. Понятное дело, она попала в Холл.
- Кстати, - повернулся к нему Холмс, - а где сэр Генри?
Баскервиль да не тот неопределённо пожал плечами.
- Вышел куда-то. Вы же знаете, у нас всё по-родственному, без церемоний. Я волен приходить и уходить, когда мне вздумается. Так вы будете ждать Генри, или всё-таки поищете вашу покражу?
- Я её уже нашёл, - небрежным жестом сыщик указал на открытую табакерку. - Полностью соответствует описанию - из черепахового панциря, лак, серебро. Изготовлена явно в XVII веке. Не хотите взглянуть?

Если табакерка что-то значила для Хьюго, он ничем не выдал себя, с любопытством склонившись над лакированной крышечкой. Скорее всего, он вряд ли задумывался о совместимости призраков с табакерками в целом. Генри на полке затаил дыхание и неожиданно для себя самого обхватил Боськину фарфоровую шею. (Позднее он клялся всеми спиртными напитками, что такого в помине не было!)
Холмс как бы невзначай повернул серебряную ручку, крышка подпрыгнула, и Джек во всю мощь фарфоровых лёгких выкрикнул:
- Тень, знай своё место!
Увы, хотя во многих языках "тень" и "призрак" обозначаются одним словом, с точки зрения магии они не равнозначны. Хьюго отступил на шаг и инфернально расхохотался.
- Так вот что вы задумали, мистер Холмс! Было весьма неразумно с моей стороны оставлять конфету в одном серванте с вами. С вашим-то нюхом на сладости! Что ж, пора навести порядок... - и шагнул к шкафу.
- Надо было сразу увеличиться! - взвыл Генри.
Джек огляделся в поисках конфеты. Его быстрый ум живо выстроил план спасения: накормить леденцом Боську, чтобы она выросла и показала Хьюгу, где легенды зимуют. Но в этот миг огромная рука безжалостно смела с полки хозяина и мастифку.
- Да, пожалуй, стоит избавиться от лишних пылесборников, - хмыкнул призрачный замковладелец. - Чтоб не напоминали о давних делах. Тоже ещё, орут...
Холмс рванулся перехватить его руку, но не успел. Раздался пронзительный ультразвуковой визг, и чёрный клубочек с крыльями, спикировав Хьюго на воротник, вонзил ему в шею острые зубки. Двойник Стэплтона дёрнулся, как от удара молнии, скрючился в дугу, едва не долбанувшись затылком о пятки, и превратился в такую же летучую мышь, только рыже-коричневую. Джек и Боська пару раз перевернулись в воздухе и шмякнулись прямо в подставленные руки Холмса.
- Опять вы меня удержали, - энтомолог с трудом перевёл дыхание.
- На этот раз оказалось проще, - признался детектив. - Честно говоря, мне, да и честным налогоплательщикам, было бы спокойнее, если бы вы с Боськой так и жили в серванте. Но я, в отличие от некоторых, уважаю достойных противников. Словом, налегайте на конфету - и, надеюсь, больше нам чудеса не понадобятся.

Джек быстро принял свой естественный вид. За ним последовали Боська и особенно обрадованный метаморфозой Генри. 
- Мистер Холмс! Джек! Боська! Дайте я вас расцелую! - восклицал экспансивный сэр.
Холмс, учитывая чрезвычайность ситуации, объятия перетерпел и даже позволил чмокнуть себя в щёку. Мастифка, заворчав, отодвинулась.
- Не хочешь, как хочешь, - легко согласился Генри, слишком счастливый, чтобы дуться. - А что делать с этим? - ткнул он в потолок, где всё ещё кружили два летучих мыша. - Я ему не доверяю!
- Выпустить на болота, чтобы примкнул к местным силам зла? - Холмс побарабанил по черепаховому боку табакерки. - Пожалуй, не лучший вариант.
Джек что-то про себя прикинул.
- Всё-таки, без ещё одного превращения не обойтись, - объявил он наконец.  
- Хватит с меня чудес! - встрепыхнулся Генри, будто ему за шиворот сунули лягушку.
Боська прорычала нечто неразборчивое и лишь Холмс с интересом спросил:
- Что вы опять затеваете, мистер Стэплтон?
- Скоро увидите, - пообещал энтомолог. - Но мне придётся сбегать в Меррипит-хаус. Проследите пока за нашим приятелем.
Ответственнее всех к просьбе отнёсся чёрный тёзка энтомолога. Когда рыжий Хьюго попытался порхнуть в открывшуюся дверь, храбрый мышонок преградил ему путь, погнав в другой конец комнаты. Вверху закипела драка.
- Чёрти что, - нервно расхаживал сэр по гостиной. - Никаких больше волшебств не желаю знать, до конца моей жизни! Может, вообще уехать в Канаду? И идея Джека мне уже заранее подозрительна. Нет, я ему, конечно, благодарен, но каждый раз когда он куда-то уходит, жди какой-нибудь пакости.
Тут сэр ругнулся и отскочил, поскольку клыки верной Боськи щёлкнули в дюйме от его обтянутой бриджами икры.  
- А вот и я, мои красавчики! - в гостиную вошла миссис Бэрримор с метёлкой из перьев. - Сейчас вы у меня заблести... Ой, сэр Генри! И вы, мистер Холмс!
Добрая женщина хотела сказать ещё что-то, но её отвлёк шум под потолком, где Джек по-прежнему не пускал Хьюго к спасительному выходу.

- Ой! - миссис Бэрримор выронила метёлку и всплеснула руками. - Откуда здесь эта пакость? С чердака, что ли? Пшли отсюда! Брысь! - и замахала передником.
Хьюго в ответ разразился негодующим писком и заклацал зубами, но тут же протяжно взвыл, ибо Джек улучил момент и вцепился ему в ухо.
- Надо принести половую щётку, - экономка метнулась к двери. - Джон! Сюда!
- Никакой щётки, никакого Джона, - спокойный голос Холмса среди всеобщего хаоса прозвучал как удар колокола и живо заставил притихнуть даже драчунов под потолком. - Всё идёт по плану. Мы с мистером Стэплтоном научный эксперимент проводим. Видите, даже собака не реагирует. Прошу вас, не выпускайте наши подопытные, хм, экземпляры из комнаты.
- Ох уж эта наука, - покачала головой миссис Бэрримор, но Холмс был для неё авторитетом ещё со времён лудильщика Эскотта. Подобрав с пола метёлку, она вернулась к шкафу и снова всплеснула руками:
- А где статуэтки?
- Какие статуэтки? - вполне правдоподобно удивился сэр.
- Ну как же! Собачка и ковбой, прямо один в один вы. Вот тут стояли, на второй полке, я их видела, когда наполняла конфетницу...
- Никаких статуэток я домой не приносил, миссис Бэрримор, - перебил Генри. - Что я, барышня?
Экономка вздохнула и, поскольку Холмс повторил свою настоятельную просьбу пока не открывать дверь, принялась наводить порядок в шкафу, продолжая про себя недоумевать, как это вышло, раз она обе фигурки даже в руках держала... Над головами между тем стихло: оба мыша совершенно выдохлись и повисли вверх тормашками на рожках люстры, кидая друг на друга негодующие голубые взгляды. В таком состоянии их и застиг вернувшийся Джек.

Насчёт попить-поесть Генри никогда не приходилось уговаривать, если речь не шла о ненавистной овсянке. Перебравшись с ладони Холмса в румбокс, он выдвинул стул, подвязал салфетку и отрезал себе толстый кусок пирога.
- Ябвоки ф квюкфой, - промычал он неразборчиво, вгрызаясь в рассыпчатое тесто. Прожевал и удивлённо добавил: - Что-то ничего не меняется.
- Обычно так и бывает, когда ешь пироги, - резонно заметил Холмс. - Разве что вширь разнесёт, если увлекаться.
- У меня генетика хорошая, - беспечно парировал потомок Баскервилей, расправляясь со вторым куском. - Это стулья здесь хлипкие, вот-вот развалятся.
- Это не стул разваливается, а вы растёте! - сообразил детектив. - Быстрее, пока вы тут не застряли!
Но процесс был уже запущен. Когда сэр спрыгнул на пол, он был спутнику уже по пояс и продолжал увеличиваться, причём как ввысь, так и вширь. Достигнув своего обычного роста, сложением он напоминал хорошо надутую резиновую игрушку.
- Так нечестно! - сообразив, что чудесный сад стал окончательно недосягаем, Генри неожиданно для себя самого залился слезами. - Мистер Холмс, ну придумайте же что-нибудь!
Выход опять-таки предстояло искать на портрете. Вернее, искать не пришлось. На картине напротив, где обнажённый по пояс Стэплтон стоял у штурвала катера, море неожиданно пришло в движение. У Холмса зарябило в глазах; он протёр их и вдруг увидел, что волны окружает его со всех сторон, а сам он сидит верхом на надувном Генри. Тот отплёвывался и неразборчиво протестовал. Джек как в это самое море канул, зато неподалёку качался на воде пляжный зонт, в котором устроилась дама в огромной шляпе, скрывавшей лицо...

- Точно не я, - отмазался энтомолог. - У нас в семье ходила легенда о волшебнике с ореховой палочкой, но он больше занимался превращением в медведей и крыс. А про палку-самобранку, да и про палку-самострел, в здешних краях слышу впервые.
Боська закивала с набитым ртом.
- Не вижу повода для благодушия, - резонно напомнил Холмс. - Если бы я взялся спасать вас из болота, вы бы вытащились с помидоркой во рту и ломтиками лимона на спине. А вы, кажется, протягивали её Генри... Боюсь, вопросов не избежать.

- Дожили... - вздохнул Джек. - Совершишь благородный поступок и тебя же за это хотят упечь, как праздничную утку в духовку! Я знать не знаю, что это за палка! Просто подвернулась в нужный момент... Постойте! - вдруг осветила его лицо какая-то мысль. - Кажется, есть один любитель таких фокусов.
- Мориарти? - деловито уточнил Холмс.
- Нет, - загадочно усмехнулся Джек. - Его имя - Джан Ку.

- Что за личность? - поинтересовался Генри, которому, как коренному канадцу, было простительно не знать местного колорита. - Любитель фольклора вроде тебя, братец?
- Выше подымай, - покачал головой Джек. - Фольклорный элемент.
- И у него, конечно, есть документ, - иронически хмыкнул Холмс.
- Насчёт документа не знаю, но на розыгрыши он большой мастер, - заверил энтомолог. - Впрочем, утка, которую мы съели, была настоящей.
Боська догрызла крылышко и озабоченно заворчала...

- Что такое? - встревожился Джек. - Переела? Колики?
Мастифка не ответила и вообще повела себя очень странно. Она вдруг подпрыгнула, а потом замахала лапами, удерживаясь в воздухе.
- Вот вам и утка! - хохотнул Генри.
В любое другое время Джек за такие слова окунул бы его опять в болото, но сейчас он был обеспокоен судьбой Боськи. Собака отчаянно взвизгивала, пыталась встать на четыре лапы, однако всякий раз её будто что-то отталкивало от земли.
- Это уже не смешно! - крикнул энтомолог, грозя кулаком апрельскому небу. - Дурацкий юмор!
Не то с небес, не то поближе послышалось: "Хм-м". Боська, словно подхваченная ветерком, пролетела вперёд, не переставая беспомощно дрыгать лапами, и, как огромная чёрная шляпа, мягко приземлилась прямо на голову сэру. Настал черёд Джека улыбнуться.

- Эй! Слазь! - завопил Генри, сбитый на землю увесистой пёсьей тушкой. - Ты меня расплющишь!
Боська снова замахала лапами и плюхнулась на пузо, раскинув непослушные конечности.
- Я бы на вашем месте подумал о себе, мистер Стэплтон, - предупредил Холмс. - Вы ведь тоже ели утку - не ровён час, яйцо снесёте...
Джек хотел было съязвить в ответ, но вместо этого вдруг развернулся, сделал три неуклюжих шага в направлении болотного окна, будто его ноги вдруг оказались неприспособленными к суше, и нырнул вниз головой, на манер заправской чомги. Боська обеспокоенно взвыла - слава богу, по-собачьи.
- Держитесь! - Холмс схватил вешку-выручалку и рванул на помощь, но Джек, не дожидаясь его, выплыл сам - с увесистым серебристым карасём в зубах.

- Вы теперь не только бабочек, но и рыбку ловите? - поддел Холмс. - Что за редкий экземпляр вам подвернулся, чтобы так стремительно сорваться с места?
Джек заговорил не сразу, сперва убедился, что неведомая сила больше не потащит его в воду.
- Обыкновенный карась, - объявил он, взяв рыбину в руки. - Не говорящий, зато очень крупный. Ушица выйдет наваристая.
- Ой, не надо! - переполошился Генри. - На вашем пикнике съешь что-нибудь, а потом ослиные уши вырастут.
- А ты, милый братец, предпочитаешь рога, которые растут у других, - медовым голосом ответил Джек. - Успокойся, здесь этого красавца сварить не получится, у нас нет кот...
Закончить фразу ему не дала выручалочка. Она вновь окуталась сияющим облаком и на траву, никого не задев, спланировал блестящий, что твоя монетка, котелок. Энтомолог обескураженно оглянулся и спросил:
- Что будем делать? Примем этот дар свыше?

Холмс вынул лупу и намётанным глазом лудильщика под прикрытием обследовал волшебную утварь.
- Если с ним что не так, то точно не с точки зрения криминалистики, - заключил он. - Думаю, можно провести кулинарный эксперимент.
- Тогда давайте спички, - Джек похлопал себя по мокрым карманам, - что-то мне подсказывает, что не стоит слишком много просить у нашей чудо-палочки. Тем более вы тут один сухой.
Пока энтомолог собирал для костра камыш и мох, сэр Генри, вспомнив молодость в канадских лесах, без долгих раздумий пристукнул карася ботинком, почистил и разделал. Рыбу с некоторой торжественностью опустили в котелок и подвесили над костром. Но варево подозрительно долго не закипало.
- Ничего не происходит, - констатировал Холмс несколько разочарованно, и тут всех троих опрокинуло на спину. Из котелка вырвался столб радужного света, изогнулся дугой и упёрся в дальний конец болота.

Генри сунул нос в котелок и с детской обидой сообщил:
- Всё, тю-тю рыбка - уплыла!
Однако Джека уже перестали занимать рыбы и уха. Невиданная вечерняя радуга приковала его взгляд, заворожив.
- Мистер Холмс! - засуетился сэр. - Вы только посмотрите на него! Как будто этих... орхидей нанюхался! Может, свяжем его, пока чего не выкинул?
Опередив любые их намерения энтомолог встал и уверенным шагом, но, словно пребывая в неком трансе, зашагал к радужному мосту. Вот он ступил на то, что могло показаться оптическим обманом и зашагал по нему, как по проторенной широкой дороге...

Боська мощными прыжками понеслась за хозяином. Разноцветный мостик чуть пружнинил под её широкими лапами.
- За ним! - спохватился Генри. - Я вспомнил, что мне в детстве рассказывали: на том конце радуги всегда клад! А если клад в моих владениях, то он мой!
- Мои глаза говорят мне, что радуга имеет начало, - вслух рассуждал Холмс, - значит, с высокой вероятностью имеет и конец. С достаточно высокой, чтобы провести следственный эксперимент.
Подъём оказался не настолько крутым, как представлялось с земли. Тем больше удивился сэр, когда, остановившись перевести дух, обнаружил, что болота и замок сверху выглядят маленькими, как на картинке. У него закружилась голова, и он на всякий случай ухватился за плечо Холмса...

Комплекция у сэра была внушительная, и Холмс, хоть на силу не жаловался, от неожиданности резко качнулся в сторону. Генри с воплем полетел за ним, но тут же, как и сыщик, наткнулся на что-то невидимое и упругое, бесцеремонно оттолкнувшее его назад.
- У каждого моста должны быть перила, - без особого удивления установил Холмс. - Наслаждайтесь панорамой на здоровье, сэр Генри. Упасть вам не грозит.
- Вот это мостик! - возликовал сэр и сплясал на месте короткую джигу. - Чудо, что за мостик! Ладно, что-то мы отвлеклись. Бежим за Джеком, пока он все горшки с золотом не заграбастал. Что я, своего родного двоюродного брата не знаю?

Опытным путём Холмс пришёл ещё к одному выводу: близость радуги и настроение окрашивало в радужные тона. Любуясь видом сверху в обрамлении пушистых облачков, сыщик снова вспомнил давнюю мечту: соорудить летательный аппарат с пропеллером. Разноцветный мостик между тем пошёл под уклон.
- Ура, даёшь горку! - разошёлся Генри. Плюхнулся на задний карман и, оттолкнувшись руками, лихо заскользил вниз. - Сейчас прямо на клад и съедем с ветерком!
Оценив траекторию спуска, Холмс последовал примеру баронета. Он, конечно, не исключал, что вместо горшка с золотом конец радуги опрокинется куда-нибудь в болото, но, как резонно говорят в Гримпене, задачу надо решать по мере наступления в неё.
Однако внизу обнаружилось не болото, а круглое чёрное отверстие, сверху казавшееся не больше кроличьей норы. Остановиться было уже невозможно, и Генри, а за ним и Холмс провалились в глубокий колодец и полетели куда-то вниз.

- Эй, что это ещё за подлянка? - шумел на лету сэр. - Джек, признавайся, твои штучки? Сбежал раньше нас и прорыл тоннель, да? Опа! Шотландский виски! Нет... кто-то его уже выпил, поставлю на полку. 
Сыщик, в свою очередь, с любопытством оглядывал странный колодец, куда их забросил игривый первоапрельский дух... или собственная неосмотрительность под ноги. Место было, прямо скажем, любопытное. Все стены увешаны полками, а на них - книги, микроскопы, какие-то пробирки и колбы. Ему неудержимо захотелось зависнуть рядом с этим богатством, но бросать Генри одного не годилось. "На обратном пути посмотрю", - решил сыщик и попытался ускориться, чтобы догнать разлетевшегося вперёд сэра.
Это ему удалось лишь перед самой землёй и оба с мягким шуршаньем приземлились в кучу сухой листвы. Холмсу показалось, что впереди мелькнула знакомая соломенная шляпа...

Без лишних слов великий детектив вскочил на ноги, отряхнул листья с плаща и бросился по коридору.
- Стой! - орал следом Генри. - Где мой золотой горшок?
Но за поворотом шляпа бесследно исчезла, а преследователи очутились в длинном полутёмном зале, похожем на столовую в Холле. Проход за их спинами бесшумно сомкнулся. При свете висячих ламп вдоль стен тускло поблёскивали рамы портретов.
- На Баскервилей не похожи, - Генри поёжился и на всякий случай пристроился позади Холмса. - И не уверен, что они подскажут нам выход.
- Если верить миссис Хадсон, потайную дверь разумнее всего искать за нарисованным очагом, - отозвался сыщик, - а её опыту я доверяю. Поищите, нет ли на каком портрете камина.
Без особого энтузиазма баронет вслед за Холмсом принялся рассматривать картины и вскоре установил, что все изображённые джентльмены, несмотря на костюмы разных эпох, подозрительно напоминают двоюродного брата.
- Похоже, это единственное подобие очага, - объявил Холмс, остановившись под портретом статного греко-римлянина на фоне дымящегося вулкана. - Помогите-ка его снять.
За портретом действительно обнаружилась миниатюрная дверка, а рядом на крючке услужливо висел ключ.

Экспериментировать, так экспериментировать. Холмс отпер дверь и на всякий случай тут же отступил - мало ли, что из-за неё выскочит? В проёме, однако, открылся обыкновенный, неинтересный, с точки зрения сыщика, сад. С цветами, фонтанами и тому подобной чепухой.
- Ой, какой садик! - обрадовался сэр, но тут же сник. - На меня ж три таких дверцы надо - я мужчина солидный и основательный.
Тут и Холмс углядел что-то достойное внимания, а именно Джека Стэплтона. С блаженным видом, энтомолог развалился в траве, следя за порхающими бабочками и проносящимися мимо серебристыми самолётиками стрекоз. Рядом с ним лежала верная Боська.
- Вот гад! - вскипел сэр. - Не горшок, так сад у меня отжал. Ему хорошо, а я сиди в подземелье! Где справедливость?!
В ярости он не нашёл ничего лучше, как наподдать ногой по одному из портретов, изображавшему кузена в каком-то нелепом наряде, похожем на женское платье, и с длинными волосами.

Портрет качнулся и отъехал в сторону, открыв небольшую нишу. Внутри, как в стойле, дремал деревянный коник на колёсах, высотой примерно с коньячную бутылку. Голова качнулась и выпустила изо рта записку: "Выпей меня".
- Это мы всегда, - потёр руки Генри. - Только что пить-то?
- А я бы на вашем месте не спешил, - урезонил Холмс. - Уж больно подозрительная тара. Сразу напоминает о данайцах, дары приносящих.
- Какие ещё данайцы? - Генри нетерпеливо сгрёб троянского тяжеловозика и принялся его вертеть в поисках содержимого. Так как с мифами он был знаком весьма опосредованно, но далеко не сразу нашёл дверцу в боку, а в ней - маленький пузырёк.
- Тут только по глоточку на брата, - разочарованно вздохнул он.
- А на что вы рассчитываете? - Холмс сделал последнюю попытку воззвать к логике баронета. - Уменьшиться настолько, чтобы протиснуться в дверь? А не боитесь, что Боська вас хапнет, как воробушек бабочку?

Логические построения Холмса возможно и дошли бы до Генри, но он уже успел открутить крышечку... Разлившийся в воздухе запах напоминал одновременно о свежепрожаренном бифштексе, шотландском виски двенадцатилетней выдержки, только что испечённых булочках с маслом и орехово-шоколадном торте. Оба глоточка исчезли во рту сэра, а за ними и сам он. Пришлось Холмсу вооружиться лупой, чтобы не наступить на легкомысленно хихикающего баронета.
- Что я вам говорил? - сыщик поднял Генри и усадил на ладонь. - Вы сейчас размером с любимых насекомых мистера Стэплтона, и не удивляйтесь, если он обойдётся с вами так же, как с ними. Никаких прогулок, пока немного не подрастёте!
- Но как это сделать? - от эйфории сэр мгновенно перешёл к унынию.
- Сейчас поищем, - вздохнул сыщик.
Оглядев портреты, он остановил выбор на том, где Стэплтон выглядел совсем юным и сидел на лишь недавно освоенном Холмсом механическом коне. Вопреки ожиданиям полотно скрывало не автомастерскую, а обычную, довольно уютную кухоньку. На столе стоял аппетитного вида пирог, украшенный фигурками пляшущих человечков. Немного поколдовав над тайнописью сыщик торжественно провозгласил:
- Съешь меня!
- Вас? - переспросил сэр. - Да ну, вы невкусный, наверное.
- Не меня, - терпеливо объяснил Холмс. - На пироге написано, чтобы его съели.
- А, это другое дело! - воспрял духом наследник. - На пикнике меня так и не покормили, самое время подкрепить силёнки.

Миньоны милые ))))) 

Они смеются, потому что думали, будто Кассия злодейка )))))

Ну, а поскольку она на самом деле хорошая, то неприятностей от миньонов у неё тоже не будет – эти ребята только на настоящих злодеев действуют фатально )

А то, что они подружатся - чистая правда!

Истину глаголешь!

Мир тускнеет без улыбок, а юмор продлевает жизнь! Улыбайтесь, господа!

Смейтесь с нами, смейтесь как мы, смейтесь громче нас!

А милые розыгрыши позволяют хитроумно и бескровно уйти от ответственности)) Например, угнать полицейский катер и оставить на причале пять стотинок)))

День, когда афёры называются шутками и можно безнаказанно дурачить полицию )))

А у Боськи вся спина белая)))

Не, в фосфоре! *это шутка Генри*

- А знаешь, Генри, какая разница между тобой и селёдкой под шубой? - усмехнулась в ответ мастифка. - Ты без шубы вкуснее...

- Ты этого не знаешь, и никогда не узнаешь! - сэр отпрыгнул в сторону.
- Осторожно - трясина! - крикнул сзади Джек.

- Так я тебе и по... а-а-а! - Генри запоздало сообразил, что кузен его не разыгрывает, а у Гримпенской трясины чувство юмора, мягко говоря, своеобразное.
- Ну и у кого спина зелёная? - зевнула Боська, обнажив клыки.

- Я же пошутил! - завопил Генри не своим голосом. - Сегодня... вообще-то... ПЕРВОЕ АПРЕЛЯ!! Календарь надо... ай!!! Она меня сейчас затянет не на шутку!
- Не нервничай так, братец, - Джек выдернул вешку и благородно протянул её барахтающемуся кузену. - Мы с Боськой тоже пошутили. Кто же всерьёз будет кого-то есть в день смеха? Ну, не считая трясины, конечно.

- Хожаин, - неразборчиво пропыхтела Боська, зубами державшая Джека за полу плаща, - не помню, фтоб мы эту фефку фтафили.
Натуралист ничего не понял, поэтому сперва помог Генри выбраться на сушу, а уже потом с любопытством покрутил палку в руках. С вешкой и в самом деле начало твориться что-то непонятное...

Обычная, на первый взгляд, палка, вдруг засветилась во тьме, как будто её обильно смазали фосфором. Оба кузена уставились на чудо, вытаращив глаза. Первым, как ему и было положено, опомнился Джек. Осторожно, но решительно, он протянул руку и коснулся загадочного предмета. От его прикосновения палка, или трость, вспыхнула ещё ярче...

... и выстрелила в небо! Генри съёжился на кочке, зажав уши руками. Джек и сам присел.
- Вот это да! - восхитился он. - Раз в году стреляет!
- Гав-гав, - заволновалась Боська, задрав к небу чуткий нос. Джек поднял голову и едва успел протянуть руки. В них свалилась благоухающая жареная утка с хрустящей кожицей и бумажными фестонами на румяных ножках.

- Ого! - восхитился Генри. - Праздничный банкет сам пожаловал! Надеюсь, это не розыгрыш?
Ответом ему стали довольные физиономии кузена и Боськи, в два счёта разделивших между собой нежданное угощение.
- Эй! - спохватился сэр. - А как же я??
Взгляд его, под дружное чавканье, обратился на палку. Та всё ещё светилась...

- Ну и лопайте, жадины, - пробурчал Генри. - Я себе ещё больше добуду. А как её включать?
Он повертел палку в руках, но ни кнопки, ни ничего похожего не обнаружил. В конце концов он направил чудесную находку в небо и потребовал:
- Палка-выручалка, накорми меня, только чур, не овсянкой!
В небе послышался свист чего-то тяжёлого, падающего сверху... и затем недовольный голос Холмса:
- Ну я так не играю! Отдайте мой мёд!

- Что это у вас, Холмс? - ненадолго оторвался от утки Джек. - Обзавелись волшебной тростью?
- Вовсе я ей не обзаводился, - пробурчал Холмс, поднимаясь, и отодвигая подальше от Генри банку мёда. - Кто-то подменил мою обычную палку-выручалку на эту. Чей-то дурацкий первоапрельский розыгрыш.