МОЁ ЗАВТРА Баловство… Зилда наобум швырнула карту и оглянулась на окно, завешенное куском ночного неба, как плотной тёмной тканью. Если она хочет открыть больше, ясно увидеть будущее, нужно призвать дух предка. Но не всегда есть желание узнавать доподлинно. На душе скребли кошки, и тени танцующие по потолку и стенам в жёлтом круге настольной лампы не спасали от их нашествия. Осенний ветер, поющий в листве, единственная её компания сегодня. Уж не впустить ли в комнату, предложив обогреться?
Ба-бах! Что-то крупное, бесформенное, мелькнуло в воздухе и с грохотом приземлилось точно в центре гостиной, грубо вторгшись в меланхоличные размышления. Не успела оглоушенная шумом Зилда вскочить, как рядом с первым предметом шлёпнулся ещё один, намного меньше. Туфля, определила она всмотревшись. Острый носок, каблук. Износившаяся, это даже при неярком освещении заметно. Куча по соседству зашевелилась и выпрямилась в рост, высокой фигурой в чёрном балахоне. Голову скрывал капюшон, но лицо, смугло-бледное, тонкогубое, с пылающими из-под тяжёлых век глазами, безусловно принадлежало женщине. Пальцы сжимали узкую, длинную штуку, похожую на школьную указку. Зилда упёрлась ладонями в край стола, готовая в любой момент перейти в нападение.
Незнакомка озиралась со смесью ярости и замешательства.
- Мерлин великий! Проклятый портал промахнулся! Где я? В каком хлеву очутилась? - её голос форсировал такие высокие ноты, что впору уши зажимать.
Зилда поднялась, не теряя выдержки.
- Госпожа заблуждается, - ответила она холодно, - Свиней и птицу мы держим в других помещениях дома. Хотя… свиньи иногда встречаются двуногие.
- Двуногие?! – гостья резким движением подобрала полы, словно боясь загрязниться, - Что за убогое место, кишащее тварями-мутантами? Мне сейчас нужно находиться совсем не здесь!
Насчёт убогости процветающей в Серраниасе Зилда могла бы согласиться. Но к её собственному жилищу это никак не относилось. С незнакомки, а та, разумеется, происходила из колдунов, следовало сбить спесь.
- Откуда ты? – спросила она напрямую, отставив церемонии.
Рука женщины метнулась змеёй и волшебная палочка, которые Зилде раньше встречались только на картинках, замерла, чуть подрагивая, в миллиметре от её переносицы.
- Не смей обращаться ко мне на ты!
- Я тоже люблю, когда со мной учтивы, - Зилда скрестила руки на груди, - Особенно это правило касается тех, кто вваливается без приглашения в мою гостиную. Вытирать ноги у входа, не хватать вещи и соблюдать элементарные приличия. Для начала достаточно.
Незнакомка открыла рот, однако вместо того, чтобы выплеснуть на неё своё бешенство, наверняка убийственное, откинула голову назад и буйно расхохоталась.
- Смелая козявка. Мне не составило бы труда превратить тебя в мокрое
пятно. И это ещё было бы самое лёгкое, и не самое приятное… для нас обеих.
Умереть мгновенно, не почувствовав боли, жалкая участь. Маглу не пожелаю, - она поискала что-то взглядом за спиной Зилды и, выбросив палочку в сторону, огласила комнату боевым кличем, - Авада кедавра!
Зелёный луч ударил в стекло. Жизнь нерасторопной мухи окончилась слепящей вспышкой. Женщина непринуждённо опустила орудие казни.
- Лучше бы мышь подвернулась, - прокомментировала, глядя на трупик с удовлетворённым видом, - Всё это зверьё и букашки отвратительная, бесполезная дрянь. Кидаю в них непростительными просто так, потехи ради.
Она стянула капюшон, предоставив свободу прямым волосам цвета воронова крыла, хлынувшим на спину. Некогда незнакомка отличалась властной, величественной красотой, в чём-чём, а в мужском и женском магнетизме Зилда разбиралась так же превосходно, как в заклинаниях. Но годы, или пережитые испытания пощадили лишь горделивую осанку, да надменный изгиб рта. Об остальном можно было догадываться по уцелевшим приметам канувшей молодости. В прядях, впрочем, проблёскивала лишь одна серебряная полоса. Блестящие, расчёсанные волосок к волоску, они составляли художественный контраст с изнурённым лицом и аскетичным облачением.
- Садись, - предложила хозяйка, указывая на антикварное кресло, обитое малиновым бархатом, - Ты, должно быть, утомлена путешествием.
- Нисколько, - гостья предпочла опереться на витую спинку дивана, оставшись на ногах, - Моя дорога ещё и не началась. Я могу находиться без сна, под открытым небом, несколько дней, не уставая, если получу приказ.
В это вполне верилось. Если что-то подтачивало пришелицу, то был внутренний недуг, гнездящийся в душе. Телесной её крепости, наверняка поддерживаемой тренировками и железной самодисциплиной, многие позавидовали бы.
- Нравится стоять, твоя воля. Но огня я всё-таки добавлю, становится мрачновато.
Зилда простёрла руку к подсвечнику на зажжённом камине и мысленно произнесла заклятье. Ментальные практики не подвели, пламя загорелось ровно, и не одновременно, а с разницей секунды в две, как оно происходит, когда подносишь спичку к каждой свече по очереди.
Незнакомка круто повернулась всем телом к источнику света. Не ожидавший этого манёвра диван скорбно закряхтел. Затем взгляд её обратился на Зилду с подозрением и угрозой.
- Ты умеешь колдовать, - выговорила она с расстановкой, - Так-так. А ты чистокровная?
Чёрные глаза инквизиторски буравили хозяйку, и та заметила, что рука, державшая палочку, напряглась. Беседа ступила на тонкий лёд, грозивший в любой момент треснуть под тяжестью Зилдиного тела. Особый же дискомфорт и без того до предела некомфортной ситуации добавляло неведение. Колдунья не понимала вопроса, близко не предполагала, как на него ответить, чтобы не распалить сильнее эту фурию, и не находила средства вывернуться. Было с чего струхнуть, однако демонстрировать страх не следовало ни в коем случае. Даже запаху его не дать просочиться.
- Что ты имеешь в виду? – выбрала она наименее скользкий путь.
- Чистокровная? Маглорождённая? Полукровка? – женщина быстро облизнула губы, - Может, и о Хогвартсе никогда не слышала?
Зилда качнула головой. Не стоило напрягать память, произнесённое слово не отзывалось хотя бы далёким воспоминанием.
- Если ты лжёшь, то настолько безупречно, что только искусный легилимент выявит обман, – незнакомка всё же села, аккуратно подвернув одеяние, будто на судилище, - Однако я склонна полагать, что ты не играешь со мной. Во-первых, это было бы самоубийственной глупостью. Во-вторых, легко поверить, что до такой крысиной норы не доходят вести из большого мира. И всё же ты ведунья, не может быть сомнений. Как твоё имя?
- Зоефь, - с гордостью употребила ведьма тайное прозвание.
Его звучание словно бы наполняло силой.
- Необычно, но неожиданно красиво, - протянула гостья удивлённо, - Так могли наречь ветер, вольно трубящий в небе. У нас в роду принято давать имена звёзд, лишь мою младшую сестру зовут иначе, Нарциссой. А я, - её спина стала ещё прямее, - Беллатрикс.
Имя вонзилось в слух выпиравшими из него твёрдыми гранями. Драгоценный камень, или столь же холодная, с колючими лучами звезда, где-то в глубинах космоса.
- Куда же ты спешила, когда оказалась в наших краях? – осведомилась Зилда, частью из естественного любопытства, частью, чтобы отвлечь от своей персоны.
Гостья как будто задумалась, стоит ли откровенничать перед сомнительной соплеменницей, однако всё же сказала:
- Там где я живу, идёт война. Не на жизнь, а на смерть, - в её глазах снова появился хищный блеск, не предвещавший кому-то ничего доброго, - Нам приходится нелегко, но мы победим. С нашим Повелителем иной исход попросту немыслим. Он очистит землю моего детства и юности от мерзкого сброда. И я с ним, бок о бок, в первом ряду атакующих.
Тихий голос лишь усиливал страстность монолога. Зилда превратилась в глаза и уши, держащие волшебницу под пристальным контролем, ничего не упуская.
- Повелитель? Кто он? – подкинула колдунья следующий вопрос.
- Его могущество не сравнится ни с чем, - теперь взгляд Беллатрикс выражал безраздельную, слепую преданность и вместе с тем глубочайшее чувство, тут Зилда не обманулась бы, - Так же как честь служить моему Господину несопоставима ни с какими наградами и почестями.
- Ты влюблена в него, - хозяйка сверкнула проницательной улыбкой.
На впалых щеках проступил на удивление прелестный румянец. Снова коротко прозвенел смех – снисходительный, ликующий, счастливый…
- Что такое влюблённость? Детский вздор, для девчонок, подглядывающих за красавчиками кузенами. Я вся, безраздельно, принадлежу ему.
- И говоришь об этом с кем-то, кого даже не знаешь? – подивилась Зилда.
Беллатрикс встала и прошлась по комнате широким шагом, напомнив ведьме Эву Салливан. Но та, конечно, была поначалу гораздо более зажата.
- Разве я делаю что-то противное естеству? Наши пути скоро разойдутся, чтобы никогда уже не сойтись, потому признание совершенно безвредно для меня. Для него я прошла через Азкабан, - она содрогнулась, - За него я бы умерла. Однако этого не потребуется.
Её привлекла рассыпанная карточная колода.
- Не предскажешь ли мне судьбу? Покажи своё мастерство, - предложила гостья, которую, похоже, беседа настроила на безрассудно-весёлый лад, - У нас в прорицатели выбиваются единицы, тут необходим особый дар.
Полено в камине выстрелило целым снопом искр. Одна из них выпрыгнула на пол и угасла, не причинив ущерба.
- Это лишь нехитрый пасьянс, - солгала Зилда, торопливо отведя глаза от огня, - Я раскладывала его, чтобы убить вечер. Угадывать, что грядёт завтра не моя специализация.
- В чём же ты сильна, кроме пирокинеза? – Беллатрикс повертела карту, отброшенную колдуньей перед её появлением, и положила, теперь рубашкой вниз.
- Я готовлю безотказные привороты, - перечислила она, загибая пальцы, - Умею управлять природными явлениями, воздействовать на расстоянии. Как-то молодая пара рассталась у алтаря потому, что ветреной ночью, в двух милях от моего дома, поперёк лесной тропы рухнуло дерево…
- Недурно, совсем недурно для провинциалки, - из уст Беллатрикс это звучало наивысшим комплиментом, - И всё же, как с твоими способностями ты довольствуешься полунищим существованием в одичалой деревне?
- Серраниас не такая уж глушь, - Зилда погладила рубин в перстне, - Простовато, не спорю, зато до Сан-Паулу недалече.
- Серраниас? Сан-Паулу? – встрепенулась гостья, - О чём ты говоришь? Мы в Британии! Если это какая-то шутка… - она вновь воздела палочку, лицо её могло привести в дрожь отъявленного храбреца.
Госпожа Пелизари не мешкая схватила газету, лежавшую на каминной полке, рядом с подсвечником, и подсунула Беллатрикс.
- Ни слова не разбираю… - пробормотала та, листая заголовки, - Тарабарский алфавит… - внезапно она застыла, впившись взглядом в дату выпуска номера, а затем воскликнула пронзительно, - Тысяча девятьсот сорок шестой год??! Меня и на свете ещё нет?! Бред безумца!
Ситуации требовалась твёрдая рука и Зилда её предоставила.
- Обо всём по порядку, - ниже на полголовы, она взяла гостью за плечи и установила прочный зрительный контакт, подчиняющий чужую волю, - Мы в Серраниасе. В маленьком бразильском городке у подножия гор Минас-Жерайс, отсюда и название. Теперь объясни при чём тут Британия, и в каком смысле тебя нет на свете? Ты явно не призрак.
Волшебница поддалась, хотя и не так, как поддался бы не имеющий
защиты. В болезненном напряжении Беллатрикс выдохнула кое-что такое, от чего пальцы Зилды сами собой разжались.
- Дата моего рождения пятьдесят первый год.
Они глядели друг на друга, испытав невольное потрясение, близкое к суеверному страху, который посещает даже наделённых магической силой. Порождения двух разных эпох, сведённые прихотливой игрой случая. Гостья первой стряхнула оцепенение.
- Я должна немедленно вернуться, - заявила она с решимостью человека, не привыкшего обременять себя рассуждениями.
Зилда вынула из подсвечника свечу и присела над диковинной туфлей, роняя на ковёр восковые капли.
- Так ты перемещаешься во времени?
Волшебница запустила пальцы в волосы.
- К дементорам перемещения! Я направлялась в Хогвартс, принять участие в битве. Она уже в разгаре, а я теряю бесценные мгновения…
Хозяйка вернула свечу в гнездо.
- Мечась из угла в угол, никуда не попадёшь, - отпустила она резонное замечание, - Попробуй вспомнить, твоя подготовка к перелёту проходила как обычно?
- Вот уж предположение! – не замедлила вспылить Беллатрикс, - Я пользовалась порталом и раньше, но никогда меня не отбрасывало на полсотни лет назад. Ты не соображаешь, что… что… - в расширившихся глазах мелькнула догадка.
- Что-то всё-таки было, - докончила за неё Зилда.
- Пустое, - гостья вынужденно усмехнулась, - Перед этим мне пришлось разбираться с безмозглым эльфом… досадная мелочь. Наверное, я задохнулась, читая заклинание, и какое-то из слов выговорила не отчётливо. Второй раз не ошибусь.
Она подняла с пола туфлю, стоя напротив Зилды, но уже едва замечая ту. Беллатрикс словно омолодилась и похорошела в эти мгновения. Её охватил огонь предстоящего сражения, незримый ветер волновал волосы, губы победно улыбались. Однако при мысли о том, чтобы прильнуть к ним поцелуем колдунью пронизал иррациональный трепет. Зилда понимала, что надо найти какие-то слова, и продолжала молчать.
- Прощай, Зоефь, - избавила её от затруднений Беллатрикс, - Я наведалась бы в ваши края, когда мы одержим победу, однако вряд ли такая возможность представится снова. Удачи твоим замыслам. В чём бы они не состояли, пусть принесут плоды.
- Тебе того же. Прощай.
Овеявшее гостью дуновение прикоснулось и к ней. Верхнее полено опять пустило дугу золотых брызг.
Беллатрикс склонила голову, мерным речитативом полилась декламация. Затем она прижала средний палец к уродливой, непропорционально огромной пряжке, словно застегивая, и… улетучилась без следа.
Всё ещё под впечатлением встречи Зилда поставила на стол подсвечник,
выключила лампу, достала из ящика гусиное перо и пергамент. Ей любо было окружать себя атрибутами старины.
«Маглы – обычные люди, отношение к ним, как к низшей касте», вывела она на листе чернилами, чтобы не забыть, «Между магическими племенами ведётся война, где сторонники чистоты крови объединились под знамёнами некого Повелителя. Можно заключить, что речь о могущественном чародее. Хогвартс? Что-то вроде военного лагеря? Беллатрикс родилась в 51-м, значит, она пришла из 90-х. Нас разделяет полвека».
Вздымающиеся в небо серые башни… Люди в мантиях, швыряющие разноцветные лучи в противников… Возглас «Сначала разделаюсь с тобой, а потом доберусь и до твоих щенят!». Прямо сейчас где-то развевались флаги грандиозного сражения. Чародеи и ведьмы бились за мир, так отличающийся от её мирка… Смутные картины пронеслись, тотчас ускользнув. Завтрашний день Беллатрикс? Колдунья перемешала карты. Ей бы с собственным разобраться. Из Элизы не вышло достойной наследницы, но с кольцом это будет уже не важно. С ним утвердится её абсолютная власть.
В крошечное отверстие, прожжённое в стекле потянуло холодком. Снаружи шептал что-то неведомо когда зарядивший дождик. 51-й год… Столько событий впереди.
***
Месяц спустя. В день казни среди собравшихся на площади немало горожан чувствовали к Зилде Пелизари жалость и не возражали бы против смягчения приговора. Ведь что бы она ни совершила, тюремное заключение казалось этим незлобивым людям достаточным наказанием. Встречаясь с осуждённой взглядом, некоторые крестились и просили про себя о высшем милосердии для неё, другие пытались глазами выразить сострадание, но никто не злорадствовал.
Тем не менее, уже на следующее утро ребятишки затеяли игру на улице, выкрикивая стишок, совсем не порадовавший Элизу.
Дона Зилда с жизнью рассталась,
В Ад провалилась, в Аду и осталась.
С жизнью рассталась, рассталась. А как?
Вытянув шею, как я, вот так! Взрослые шугали сорванцов, однако больше для порядка и тут же улыбались. Дети, что с них взять… Пусть резвятся, пока жизнь не нагрузила заботами.
***
1951 год. Она открыла глаза, как бы очнувшись от долгого, тягостного сна. Потолок над головой, вместо пасмурного неба – лепнина с драконами… мрамор? Гудение голосов сменилось приглушённым шушуканьем кого-то ей невидимого. Темно… наверное, шторы задёрнуты, потому что это не сумрак ночи. Скорее всего, она лишилась сознания… там. И куда её отнесли…
чтобы вскорости вести обратно?..
Сверху, заслоняя разверстую, длинноязыкую драконью пасть, возникло сморщенное лицо, походившее на печёное яблоко. Вдруг его перекосила уродливая гримаса и пожилая женщина, по всем признакам нездешняя, отшатнулась, прикрывая ладонью рот.
Она собиралась позвать назад, требовать разъяснений. Но тишина разорвалась, в уши ударил оглушительный вопль, и память растворилась в состоянии неведения о смерти, о страдании духа и тела. Осталась лишь тяга, уравнивающая человека и зверя – утолить безжалостный голод.
***
Госпожа Друэлла Блэк, урождённая Розье, приподнявшись на ложе, резко, но, не опускаясь до грубости, обратилась к повитухе.
- Что с младенцем? Почему он кричит?
- Она, - пробормотала побледневшая старуха, - Девочка это, миссис.
- Хорошо, чего ей не хватает? И что ты стала, как вкопанная? Займись дитя. Лучше унеси, у меня голова раскалывается при этих звуках. Неужели все новорожденные так ужасны? – томно простонала миссис Блэк.
Голос её щедростью природы был звонок и чист, словно серебряные колокольчики, но сейчас она невыносимо устала, измученная родовыми схватками, длившимися с полуночи. Вокруг хозяйки суетились эльфы-домовики: одни отирали с алебастровой белизны лба испарину, другие подносили прямо ко рту чашу с возвращающим силы питьём, имевшим отвратительный запах. Повивальная бабка в нерешительности потопталась на месте.
- Ну же, - нетерпеливо понукнула Друэлла, - Забери отсюда малютку. И мне, и ей необходим отдых. Увидишь моего мужа, передай, пусть придёт и избавит меня от… от… - она раздражённым жестом показала на грудь, набухшую молоком, - Я не в состоянии поднять палочку, чтобы сделать это сама.
Произнеся столь длинную речь, миссис Блэк утомлённо опустила ресницы и упала на пышно взбитые подушки, как Белоснежка отведавшая отравленного яблока. Эльфы захлопотали расторопнее, надеясь угодить хозяйке, а также хозяину, чьё прибытие ожидалось с минуты на минуту. Повитухе надлежало отнести ребёнка кормилице, передав на её попечение. Не без трепета бывалая Марджори Гриззл приблизилась с шёлковой пелёнкой к колыбельке, прося Мерлина заставить малышку уснуть или, по крайней мере, ненадолго зажмуриться. Великий маг не внял мольбам – девчушка надрывалась от голодного крика с широко раскрытыми и совершенно сухими глазами. Однако, благодарение Святому Мунго, из них исчезло выражение истерзанной души, вырвавшейся на свет, покинув обитель до того безотрадную, что разум пугливо скукоживался при одном намёке на её существование. Исчезло, но не привиделось, за это старая прозакладывала бы последний зуб, а тех и так оставалось наперечёт.
Сингус Блэк стоял у двери в супружескую опочивальню, как страж на часах. Русобородый, синеглазый, мощный, точь-в-точь древний викинг, он имел один недостаток, причём тот же от какого рано утрачивали суровую привлекательность скандинавские мореходы – намечающуюся полноту, следствие продолжительных застолий и возлияний. Однако сейчас Сингус находился в самой поре, а волнение новоиспечённого папаши делало этого силача забавно-трогательным.
- У вас дочка, господин, - повитуха присела в корявом книксене, - Славненькая.
Лицо Блэка налилось багровой кровью. На миг Марджори решила, что от гнева. В её профессии отцы, что не прочь утопить родившуюся вместо сына девчонку в ведре, будто котёнка, были не исключением. И, Мерлин свидетель, сегодня она бы не устрашилась лиходейства, собственноручно исполнив волю заказчика. Но, нет, его распирало от счастья и гордости. Отогнав непрошеную мыслишку, Мардж вручила спелёнатое тельце атлету, с гортанным вскриком поднявшему девочку высоко над головой. Та потянулась к отцу, силясь ухватить за нос. Весёлая, здоровенькая кроха, уже полностью успокоившаяся.
- Воинственная! - рассмеялся довольный Сингус, - Посмотрим, что скажет Элла, но я бы назвал это удивительное создание Беллатрикс. Мою дочь будут бояться женщины, и боготворить мужчины. Попомни слово Блэка, старуха, магический мир ещё услышит о ней! Тебе выпала честь быть свидетельницей великого мига!
