Преддверье Рая. Эпифания Перейра, в шёлковой ночной сорочке, сидит на облаках. Олимпия Рибейру подходит и присаживается рядом.
Эпифания(повернувшись к ней, дружелюбно): Привет, Олимпия!
Олимпия(сварливо): Здравствуй, ежели не шутишь. Я тут посижу с тобой, или ты против?
Эпифания: Что ты! Сиди, конечно, места всем хватит.
Олимпия(немного подобрев): Одеваешься ты, по правде, как шлюха, но в остальном баба, вроде неплохая.
Эпифания(с налётом самолюбования): Спасибо. Мне очень приятно это слышать.
Олимпия(усмехнувшись украдкой): Не думай, я не языком пришла трепать. У меня к тебе серьёзный разговор.
Эпифания(тоном человека до недавнего времени занимавшего руководящий пост): Рассказывай. Посмотрим, что можно сделать.
Олимпия: Ты знаешь, что гадюка завтра сдохнет?
Эпифания: Гадюка? А! Ты про Адму Геррейру… Да, мне сообщили. Слава Богу. Раз уж после моей смерти она не прекратила убивать, её ничто не остановило бы (глубоко вздыхает)
Олимпия: Ты заставишь её сознаться в преступлениях, а потом она со своим холуём наглотаются отравы и отправятся в Ад, где им уже подготовили достойный приём.
Эпифания(предвкушая): Всё произойдёт на балконе моей префектуры. Я выступлю, совсем как тогда… перед народом… Олимпия, меня так любили простые, бедные люди, даже не умеющие написать свою фамилию!
Олимпия: Подожди, не жужжи. Я хочу для этой парочки другого.
Эпифания: Что же может быть хуже вечного проклятья?
Олимпия(со значением): Ад на земле. Согласишься помогать, мы его им обеспечим.
Эпифания(сомневаясь): Ээ… я не уверена… Видишь ли… Хм… Многое
зависит…
Олимпия: Кончай грузить мозг, тут тебе не митинг. По плану ты должна толкнуть лестницу, когда подонок…
Олимпия: Я предлагаю не мешать этому козлу. Пусть забирает её. Но как начнёт спускаться – бемс! Ха-ха-ха! (пихает Эпифанию локтем) С ней вдвоём он не сможет прыгнуть. Оба грохнутся!
Эпифания(потирая бок): И что?
Олимпия: Как, что? Сломают позвоночник!
Эпифания: И что???
Олимпия: А то. Их разобьёт паралич до гробовой крышки. Будут лежать неподвижно и ходить под себя, когда сиделка не успеет подсунуть утку. О такой мести я мечтала! Представляешь Адму с её спесью – в подгузнике! Кушающей кашку с ложечки! Пекло ей покажется курортом, а Люцифер – Антониу Фагундесом.
Эпифания: Но, это нарушение правил! К тому же, мстить не достойно нас – духов Света! Мы свободны от низменных побуждений.
Олимпия: Чушь не пори. Ты по её вине умерла.
Эпифания: Я не жалуюсь. Да, меня ещё не пропустили внутрь, но и здесь есть возможность общаться с приятными и интересными людьми. С Жозуэ, с тобой (отщипывает краешек облака и подкидывает на ладони)
Олимпия: А могла бы сейчас жить на земле. Воспитывать дочерей, подписывать указы, перед мужем крутиться в своих срамных тряпках.
Эпифания: Признаться, единственное, что меня не до конца устраивает, это форма одежды (бросает оценивающий взгляд на белый хитон собеседницы) Неужели нельзя было проявить больше фантазии в разработке моделей…
Олимпия: Ну, хоть что-то! Так ты со мной?
Эпифания: Вообще-то… в строгом смысле… если взвесить все…
Олимпия: Значит, замётано (улетучивается)
Эпифания: Олимпия, постой! Я же ничего не решила! (растерянно оглядывается вокруг) Ушла. Ладно, сориентируюсь по обстоятельствам.
СЦЕНА II
Ненастный вечер. Площадь перед зданием префектуры заполнена горожанами. На балконе безумствует Адма Геррейру, первая леди Порту-дус-Милагрес. За ней злорадно наблюдает Эпифания, которую никто кроме Адмы не видит. Она в легкомысленном алом пеньюаре.
Адма(с мольбой простирает руки к супругу, стоящему внизу): Феликс, уведи меня отсюда. Пожалуйста!
Эриберту(выходя вперёд): Я спасу тебя Адма!
Приставляет к балкону лестницу и карабкается наверх. Эпифания, материализовавшись, делает шаг к нему. Толпа ахает. Эриберту застывает на полдороге.
Деодату(блаженно): Русалочка!
Олимпия(возникает позади Эпифании, и, оставаясь незримой для живых, хватает её за рубашку): Куда прёшь, стерва! А наш договор?!
Эпифания(возмущённо шипит): Слушай, перестань меня оскорблять! Я при исполнении (пытается вырваться)
Олимпия(борется с ней, пыхтя от напряжения): По крайней мере, под
ногами не путайся, зараза! Без тебя с ними разберусь!
Эпифания(не уступая, разъярённо): Да?! Умная нашлась! И речь за меня произнесёшь?
Селма(в сторону, уныло): Сначала Первая Леди разговаривала сама с собой, теперь вице префект… Наверное, у меня опять глюки…
Жудит(в сторону): Эпифания… Живая? Чёрт побери! (с тоской) А Деодату только-только дозрел оплатить обучение Пасоки в Салвадоре…
Феликс(в сторону): Откуда она взялась? Накануне выборов это вовсе не кстати… Как бы мягко разрулить ситуацию? Хм. Пообещать моё кресло? Не сразу, разумеется… Намекнуть, что умение выжидать отличало великих политиков, авось купится, корова пучеглазая. И Адма, как назло, выбрала момент закатить один из своих концертов! Наградил Бог женой…
Эпифания и Олимпия продолжают потасовку.
Эпифания(во всё горло): Моё обращение! Моё! Не отдам!
Деодату(перекрикивая её): Говори, любимая!
Жудит(потихоньку): Деодату, пойдём домой (тычет в небо) Кажется, дождь собирается…
Деодату: Молчи, женщина! Моя Русалочка будет ораторствовать!
Эриберту(бурчит): Дурдом на выезде… (громко) Адма, держись! Я иду!
Адма(истошно): Кто-нибудь! Сокорруууу!!!
Мария ду Сокорру(радостно): Это я, это я! Но я ни капли не разбираюсь в политике!
Рудолфу Аугусту: По-моему, она зовёт на помощь.
Мария ду Сокорру: Ах, я же имя поменяла! На Белу да Тардэ!
Эриберту запрыгивает на балкон. Эпифания с кислой гримасой тает в воздухе.
Эриберту(обнимает Адму): Уходим, Адма, уходим.
Адма(упираясь): Нет… Мне нужен Феликс…
Эриберту: Адма, доктор занят. Проводит предвыборную кампанию.
Адма: Ты врёшь (душераздирающе всхлипывает) Вот он – смотрит, как Командор у Моцарта.
Эриберту: А с ним кто? Избиратели.
Адма(хлюпая носом, откидывается на него): Тогда неси меня. Я приму участие во встрече.
Эриберту(суёт руку в карман): Возьми. Сколько мы знакомы, никогда в тяжёлые минуты жизни у тебя не бывает носового платка.
Феликс(в сторону): Этот тип много себе позволяет. Припомню ему, когда случай подвернётся.
Адма: Яд! Дайте моего яду! Весь Порту-дус-Милагрес за щепотку!
Феликс(опускается возле неё на корточки, властным шёпотом): Не позорь меня! Подбирай выражения, ты пока ещё Первая Леди.
Роза(приблизившись): Что обсуждаете?
Феликс(приложив руку ко рту): Мой долг находиться с супругой в богатстве и бедности, болезни и здравии. Но это показуха. Для них (машет в направлении собравшихся) Мы-то с тобой понимаем…
Роза(презрительно): Обойдусь без оправданий. Вы идеальная пара. Желаю счастья (идёт к Ондине)
Феликс скрежещет зубами. Адма стонет. Олимпия, на балконе, приплясывает.
Деодату: Страшилище, где Эпифания?!
Олимпия: Будешь обзываться, и не надейся попасть к ней! (показывает нос)
Деодату(окончательно сбитый с толку): Кто это?
Феликс(угрюмо): Дона Олимпия Рибейру.
Деодату: Как-как?
Феликс: Не важно. Она в могиле.
Деодату скребёт в затылке.
Феликс(выпрямляясь во весь рост): Сограждане! Вы свидетели трагедии. Моя дражайшая сеньора, Адма Геррейру, в приступе лунатизма, коим подвержена с детства, упала с балкона префектуры. Мой бывший верный слуга, Эриберту Перейра, последовав за ней, чтобы предотвратить катастрофу, также пострадал. Я в трауре. Вызовите «скорую».
