"Вам виднее, - беспечно откликнулся поэт. - Говорят же, что Мерлин найдёт зло даже под солнцем. А не найдёт, так сочинит, для очередной легенды". "Легенды не менее реальны, чем мы с вами!" - стукнул посохом маг.

Пригласил он Адельку прогуляться до водопада и начал стращать рассказами, что супруг её теперь не сможет жить в руднике, как раньше. А значит, лучше им от прииска избавиться, тем более, есть покупатель, готовый дать за него хорошую цену ))

"Ах да, я совсем забыл, что вы и легенда, и источник легенд, - улыбнулся Тристан. - Но за Камелот можете не переживать - не перевелись ещё рыцари, умеющие найти к легенде подход"))

Вельможная пани нюхом почуяла подвох и потребовала доплатить лично ей ещё половину, чтобы хватило не только на хлеб, но и на пряники. Ланс пообещал переговорить с покупателем, а ночью с Аделькой произошла жуткая метаморфоза. Дырка в виске - это ещё ладно, но и сама она превратилась в Чёрную пани)) И надо же было случиться, чтобы в это же утро во дворец Повелителя приехала Влкоша с мёдом!

Пока на троне такой король - Англии ничто не грозит

Наконец, к принцу подошла главная дворцовая повариха и прозрачно намекнула, что ему бы следовало потолковать со Влкошей, пока всё совсем худо не стало.

"Да, - уже почти без обиняков напомнил Мерлин, - но если Гиневра и Изольда родят по наследнику с голубыми глазами и каштановыми волосами, это на происки нечисти уже не спишешь. Не для того ли ваша собака, скажем прямо, и вылезла из болот?"

"От пчёл чего только не наслушаешься, - заговорила Влкоша. - Началось с сороки в пироге, а чем закончится? - и добавила уже серьёзнее: - Пан Повелитель камней и руд превратился в обычного человека, а его жёнушка, наоборот, в призрак. Ведьма, которая чуть было не извела вашу невесту, очень кстати скончалась. С какой стороны ни глянь, а всё идёт к тому, что волшебная шахта осталась без хозяина. Вот и рассуди, твоё высочество, кому от этого прямая выгода?"

Может, вы собаку с драконом спутали? Они чем-то похожи, в густой туман можно ошибиться".

Знаешь виновного, назови, да как его поймать не утаивай.

"Мой лает, - в очередной раз не растерялся Тристан, - потому-то его и зовут Монморанси. Хотите послушать - так я его свистну")

Принц возражать не стал, даже когда Влкоша назвала место встречи - дальний угол парка, где ещё рос заколдованный шиповник. "Это чтобы пчёлы были на подхвате", - пояснила она.

Дракончик задрал голову к небу и вполне членораздельно пролаял )

- Чего бы одному колдуну не обвинить другого, - простодушно ответила Влкоша. - Вон вы какую штуку с бедной пани Аделькой провернули - не каждому чародею то под силу. И птичий язык разумеете...

А что касается посягательств парочки голубоглазых рыцарей на мораль и честь семьи - разве он, Мерлин, не сам всё это предсказывал? Советовал же Артуру поискать другую жену, видели очи, что покупали.

Слушать дальше у принца терпения не хватило, хоть он и помнил о пчёлах на подхвате. Выскочив из зарослей шиповника, он схватился за эфес...

Таким образом, неожиданно для Мерлина, единственной его заботой стал Монморанси. Точнее, то, чтобы какой-нибудь проезжающий мимо рыцарь, фермер или крестьянин не раскрыл дракончику глаза на его природу.

- А при чём здесь любимый спаниель моей жены? - продолжал допытываться принц. - Я не позволю. чтобы Снупуса сожрала какая-то болотная тварь. Это даже оскорбительно, чтобы собака, пусть и адская, съела кобеля!

Правда, спустя столетия, когда на смену легендам пришли хроники, а паладинам - пьяные сквайры, в народной памяти от дракона-родоначальника не осталось и следа, а вот болотная собака благополучно действовала до наших дней...

- Пусть только попробует! - фыркнул принц. - А может, ему и жену мою подавай? Вот что, Влкоша: нельзя ли натравить на него Чёрную пани, пока она не улетела из замка?

И только новобрачная уснула, выскользнул из опочивальни, да прямиком на галерею, где, по слухам, неупокоенный дух Адельки ночами взял привычку прогуливаться.

- Спасибо, малыш, - пробормотал принц, потирая затылок. - Ты только Влкоше не говори! Зато теперь я знаю, где Ланс. Успел заметить его сигнал с болота.

Давненько меня здесь не было, а вы тут без меня жгли напалмом! smile
Я поняла примерно половину, но было всё равно весело.

Если пострадало только платье, можно осторожно распороть, снять выкройку и сшить аналогичное или заказать эту процедуру мастеру.

Тут я снова вспомню "Лезвие бритвы": чем именно в этой книге мне импонирует Ефремов, при явных симпатиях в адрес атеистов и социалистов он не отказывает в праве быть хорошим человеком и достойным философом и представителю другой культуры, даже адепту религии. Правда, христианам такого жеста не досталось, следует признать, за инквизицию, наверное. Вот не читал, видимо, Ефремов выдержек из древнего индийского законотворчества – меня всего один закон, прочитанный в институте чуть заикой не оставил. Как по мне, ужасы кастовой системы ужасам инквизиции не уступят.

Знаешь, тут действительно сложно что-нибудь возразить, но в то же время и согласиться не просто. Мы видим Арбака как финальный продукт, его эволюция как человека закончена. В этой точке своей жизни он способен на всё. Вот буквально на всё, без оговорок и скидок. Но то, как подаётся сама атмосфера жизни людей в данном сериале и как подаётся развитие других персонажей, намекает на то, что Арбак таким не родился. Вряд ли он был так же чист, как Антоний (хотя и это не совсем уж невозможно), но наверняка было время, когда он был как минимум антигероем. Потом антизлодеем, и вот доэволюционировал и до полного злодея. Полным чудовищем его пока не назовёшь (терминологически, подразумевая конкретный троп, просто по-человечески-то вполне назвать можно), потому что зло ради зла он не творит – не пытает пленников в застенках, не насилует женщин, не наслаждается чужой болью – ему просто это всё безразлично, он совершает преступления только тогда, когда этого требует его выгода.

Здесь интересная вещь невольно думается: не обречён ли всякий антизлодей стать настоящим злодеем, если не успеет раскаяться вовремя?

А вот тут всё очень интересно. Власти, может, так и думали, но интересная особенность в том, что народ этому верил только пока предполагал в христианах носителей реально преступной морали и вершителей реальных преступлений. Без доказательств этого вопрос об их вредоносности повисал в воздухе. В Юпитера не веруют или в то, что император – бог? Так и мой сосед не верует, а что жертвы приносит, так это чтобы от него отвязались. И чуть не две трети римлян точно так же! Даже уважение вызывает тот, кто решается рискнуть собой, но не лицемерить. Это как если бы сейчас у нас или в Америке решили обязать население приносить жертвы президенту. "Ой, блин, достали! Шо за нафиг?" – думали бы девять обывателей из десяти, и всё-таки шли бы. А если бы увидели десятого – какого-нибудь принципиального Олинфа, то одни бы подумали "во дурак!", другие - "во мужик!", но все бы ощутили трепет от его отваги.

Ещё надо учесть, что в плане нравственности христиане оказались носителями многих принципов, о которых помнили и ностальгировали консервативные римляне, не раз роптавшие на то, что теперешние их сородичи утратили добродетели предков, это должно было вызвать ещё и дополнительную тайную симпатию. "До чего мы дошли!" – должны были думать римляне-консерваторы – "Квириты погрязли в разврате, а какие-то рабы и посторонние евреи о добродетели помнят!" Ну, а если христианином вдруг оказывался богатый и почтенный сосед, про которого совершенно нереально подумать, что он по ночам отравляет колодцы, поклоняется ослу и устраивает оргии (которых вы не слышали, хотя живёте с ним стенка в стенку), и даже наоборот, вы точно знаете, что он чуть ли не самый порядочный человек в вашем окружении, – тогда сомнения станут совсем уж сильными.

Все мелочи учесть нереально, для этого Богом надо быть, причём именно тем самым всеведущим и всемогущим. Я не могу посчитать Арбака глупцом из-за того, что он не принял в расчёт Хлою. Знал ли он её как человека? Не знал. В лучшем случае её "снимал" кто-нибудь из жрецов или он сам мог "снять" её для неофита. Использовал ли он её для каких-то иных целей? Нет. Она не была даже его пешкой, не участвовала осознанно ни в каких хитрых комбинациях, всё её участие сводилось исключительно к исполнению профессиональных обязанностей. Фактически у него не было повода изучать её связи. На её ребёнка он не покушался, страданий по поводу своего статуса она внешне не демонстрировала. О ней могла бы рассказать Ксения, но показанное не даёт повода предположить, что Ксения доносила о чём-то, что не сулило ей самой выгоды. Она донесла о собрании христиан, потому что знала, что эта информация ценна для Калена, а что Калену до того, что у Хлои есть настоящий возлюбенный? Да ещё к тому же и раб? Сам Пётр вряд ли стал бы ссылаться на Хлою после того, как его опознали и забрали – этим он её бы подставил. Солдаты помнили, что при задержании он был с какой-то шлюхой, но не пофиг ли им, если они его опознали?
Ну, и наконец, Арбак Петра не казнил! Пётр погиб во время облавы на христиан, и Арбак наверняка даже не узнал об этом! Будут ему докладывать про каждого убитого раба!
Но представим себе ситуацию, если бы узнал. Допустим, каким-то чудом ему бы это всё открылось. Возникает вопрос - как именно он должен был учесть Хлою в планах? Отменить операцию? Отправить Хлою на арену вместе с христианами? Вот, разве что, последнее. Но, что самое интересное, это могло бы его не спасти: выбрался же из камеры Олинф! И, наоборот: если бы Арбаку повезло, Хлоя что в камере, что за её пределами легко могла погибнуть и не дойти до него. А если учесть, что случайностями в этой истории руководило Провидение, Арбак мог хоть из-под себя выпрыгнуть, но чашу терпения он уже переполнил и шансов лишился.